Самый острый вооруженный конфликт между Ираном и Израилем, так и не успевший разрастись до полномасштабной войны, продолжался 12 дней и закончился под нажимом США. В Тель-Авиве операцию против Ирана, начавшуюся в ночь на 13 июня, назвали «Восстающий лев» (другое прочтение цитаты из Торы — «Народ как лев». — Прим. 24.kg).
Поводом для атаки послужили сообщения, что Тегеран близок к созданию ядерных бомб. Верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи пригрозил «ужасающими последствиями» Израилю и главному союзнику — Соединенным Штатам. В ответ на израильскую атаку Иран выпустил несколько сотен ракет по израильским городам.
В ночь на 22 июня США с воздуха нанесли удары по трем ядерным объектам Ирана — Фордо, Натанз, Исфахан. Утром 24 июня при посредничестве Вашингтона боевые действия прекращены.
Между тем эксперты сомневаются в устойчивости такого перемирия, а перспективы иранской ядерной программы оценивают неоднозначно. Аналитики задаются вопросом: «Что это было и как события будут развиваться дальше?»
Мы же в своем материале проанализировали, какие уроки из вооруженного противостояния с Израилем извлек для себя Иран, как 12-дневная война отразится на архитектуре безопасности в регионе и как эскалация на Ближнем Востоке повлияет на Центральную Азию. Подробности у 24.kg.
Победитель со знаком вопроса
Как только Израиль и Иран при помощи США и Катара договорились о прекращении огня, Дональд Трамп объявил, что 12-дневная война закончилась.
Американский лидер рапортовал об уничтожении ядерной программы Тегерана. Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху заявил, что операция достигла всех целей, а иранский Совет нацбезопасности назвал ответ Тегерана «сокрушительным» и подчеркнул «единство нации».
Официальные же заявления Ирана «о победе» над Израилем хотя и звучали очень бодро, но, как утверждает в своей статье востоковед Виктор Бирюков, Тегеран, — скорее, проигравшая сторона. Что же касается Израиля, то с поставленными целями Тель-Авив справился. Основным было нанести непоправимый военный ущерб противнику, чтобы он больше не смог развивать свою ядерную программу, тем самым сведя к нулю серьезную угрозу для себя. А вот к смене режима аятолл в Иране вопреки утверждениям отдельных представителей экспертного сообщества Израиль не стремился. Сделать это без наземной операции довольно сложно, а последняя в планы ЦАХАЛ не входила.
Итак, результаты Тель-Авива:
- иранской ядерной программе нанесен существенный ущерб;
- серьезно пострадала обороноспособность Ирана: поражены военные объекты, средства ПВО, склады боеприпасов и множество установок для запуска баллистических ракет.
А что продемонстрировал миру Иран? Итоги неутешительны. В первые часы Тегеран лишился верхушки военного командования, а попытки ПВО и авиации обеспечить контроль над воздухом провалились. Перекрыть Ормузский пролив, несмотря на соответствующее решение иранского парламента, Тегеран тоже не смог.
Исходя из всего вышесказанного, вывод о том, кто победил в этом противостоянии, напрашивается сам собой. Но эксперты призывают акцентировать внимание на других моментах. А именно как 12-дневная израильско-иранская война изменит структуру безопасности на Ближнем Востоке.
Боливар не вынесет двоих
Востоковед Руслан Сулейманов, отвечая на вопросы 24.kg, напомнил: никогда прежде такого масштабного вооруженного конфликта между Ираном и Израилем не было и никогда прежде Израиль так агрессивно не атаковал иранскую территорию, ликвидируя одновременно всех высокопоставленных иранских военных руководителей.
«Это вызвало огромное беспокойство в регионе. Арабские страны Персидского залива выразили обеспокоенность тем, что Израиль утверждает свои гегемонистские позиции. Иран получил пощечину. Это удар для всего исламского режима в Тегеране. Но все-таки режим выстоял. Он не посыпался — сумел дать ответ на израильские и американские атаки, и для него сейчас это уже большое достижение. Так что результаты, которых достигла каждая из сторон, — это максимум, возможный на сегодня», — сказал он.
Можно было до бесконечности обмениваться ударами, но к чему-то существенному они не привели бы. Для каких-то более конкретных результатов нужна наземная операция. Но ни Израиль, ни США к этому не готовы.
Руслан Сулейманов
Но, как полагает он, в будущем эскалация между Ираном и Израилем более чем вероятна, поскольку базовые вопросы не закрыты. Ядерная программа Ирана не окончилась, и последние события только укрепили иранские власти во мнении, что нужно как можно быстрее обзаводиться своим ядерным арсеналом.
«Плюс углубилось неприятие Израиля. Самого факта существования этого государства. И эта идеология никуда не уйдет. Так что враждебность будет сохраняться, и никто сейчас не даст гарантий, что этот конфликт не возобновится», — подчеркнул эксперт.
Другой исследователь Ближнего Востока, иранист, давший интервью изданию «Медуза» на условиях анонимности, подтвердил озвученный выше тезис — главным итогом ирано-израильского военного противостояния стало то, что теперь у Ирана появился стимул разрабатывать и делать полноценное ядерное оружие. И если раньше это были, скорее, пропаганда, стимул для переговоров и сделок по снятию санкций, то сейчас об этом речи быть не может.
Ядерная программа Ирана откатилась, но проблема в том, что знания никуда не деваются, как и технологии. Ирану не нужна война, но ему нужно ядерное оружие.
«Кроме того, Иран показал, что его военное руководство можно убить, но со страной при этом все равно ничего не случится — режим не падет. Он, скорее, наоборот, укрепится. Если говорить про Израиль, то его руководство объявило, что они своих целей добились. Но по факту заявленные цели — это уничтожение иранской ядерной программы и смена режима. Ни того, ни другого нет. При этом имидж Израиля в мире сильно ухудшился. Режим сейчас может упасть только в одном случае — если начнется наземная операция США, а этого, судя по всему, не будет», — считает собеседник «Медузы».
Согласен с тем, что Вашингтону не выгоден затяжной конфликт с Ираном с последующим падением института аятолл, и директор аналитического центра Российского общества политологов, востоковед Андрей Серенко. Свою точку зрения он высказал в беседе с «Накануне.RU».
Эксперт напомнил: в следующем году состоятся довыборы в Конгресс, и Дональду Трампу нужно, чтобы туда не прошли демократы за счет недовольства американского общества, связанного, например, с подорожанием бензина. А подобные конфликты на Ближнем Востоке всегда провоцируют рост цен на нефть.
Для американского президента рост цен на автозаправках в США гораздо опаснее, чем ядерная программа Ирана. От ядерной программы Америке ни жарко ни холодно, а от рассерженности американских избирателей можно получить большие проблемы внутри государства.
Андрей Серенко
Да и сами иранские власти при всем своем желании «обрушить возмездие» ищут возможности политической сделки с американцами, чтобы не ставить под угрозу сохранение своего режима.
Что же касается России, то ее как страну, третий год ведущую войну, политический философ Александр Баунов называет бенефициаром любого мирового насилия и беспорядка, независимо от предысторий, будь то Индия с Пакистаном, Африка или, как в нашем конкретном случае, Ближний Восток.
В своей статье для «Медузы» он пишет, что «даже с учетом ценовых и маскировочных выгод минусов от войны в Иране для Москвы набирается больше».
По мнению Александра Баунова, за время СВО-Z Иран превратился из врага во что-то вроде полноценного союзника. Когда России понадобились боевые дроны, Иран в ответ на турецко-украинские «Байрактары» предоставил свои «Шахеды» — и поставляет их до сих пор. Более того, Тегеран щедро поделился опытом обхода санкций и плодами собственного импортозамещения, стал альтернативным каналом международной торговли, приобретал часть российских энергоносителей и даже перепродавал их на международном рынке вместе со своими.
Плюс Иран — важный идейный союзник. Его враждебность по отношению к Западу базируется на сходном с Россией фундаменте революционного традиционализма — агрессивной защиты религиозных ценностей. Наконец, Иран, давно в той или иной степени изолированный от Запада, является живым примером российской версии полного суверенитета и многополярности — такой, при которой права государства выше прав человека, а правительство имеет полную власть над жителями.
Но Владимир Путин не может сейчас позволить себе поссориться ни с Израилем, ни с Дональдом Трампом. Война против Украины не оставила ему ничего в запасе, кроме неубедительного предложения посредничества, но и оно нужно российскому лидеру главным образом для того, чтобы разменять чужую войну на свою.
Александр Баунов
А без возможности спасти иранского союзника, как она спасла сирийского, без привычных посреднических активов Россия ничем не выделяется на фоне других потенциальных медиаторов вроде Турции или Катара. Так Москва лишилась ровно той валюты, которой намеревалась расплатиться с Вашингтоном за возвращение в мировую элиту.
Реакция со стороны
Как только Израиль и Иран начали обмениваться авиаударами, власти стран Центральной Азии поспешили выступить с осуждением воздушных атак Тель-Авива и призвали к «разрешению противоречий» дипломатическим путем с соблюдением норм международного права.
Так, министр иностранных дел Кыргызстана Жээнбек Кулубаев подчеркнул, что «республика неизменно выступает за диалог и политико-дипломатические подходы в урегулировании любых международных разногласий».
Внешнеполитическое ведомство Таджикистана также распространило заявление, осудив удары ВВС США и Израиля 22 июня по ядерным объектам Ирана.
В МИД Казахстана подготовили соответствующее заявление. В нем Астана призвала «все заинтересованные государства к скорейшей разработке соглашения с целью недопущения распространения ядерного оружия и обеспечения гарантиями безопасности стран, придерживающихся режима нераспространения под международным контролем».
Узбекистан высказал озабоченность ситуацией и рекомендовал своим гражданам избегать поездок в Иран и Израиль.
Доцент Академии ОБСЕ Эмиль Джураев считает, что большего в сложившихся условиях государства ЦА и не могли себе позволить.
И сейчас во всем мире, а значит, и в Бишкеке, Астане, Ташкенте, Душанбе и Ашхабаде осознают: развитие ситуации зависит от того, как сложится в дальнейшем картина и в военном смысле в регионе, и в политическом внутри самого Ирана.
Иран является важнейшим стратегическим звеном во многих трансрегиональных проектах логистической взаимосвязанности, а также крупнейшим игроком на нефтяном рынке. Беря все это во внимание, эта короткая война лишь показала, насколько мировая стабильность и правила хрупки.
Эмиль Джураев
А Иран, по его мнению, для себя, наверное, много уроков выносит — и то, что у него союзников, по сути, нет, что ядерным оружием нужно было запастись еще раньше, а может быть, уже не с точки зрения его руководства, а общества, что нужно было строить иную политическую систему, с иным подходом к международному сотрудничеству.
«Но для Центральной Азии каких-либо особых и новых уроков из этой войны пока нет. Они уже весьма научены из событий последнего периода, что полагаться им нужно на себя в первую очередь, если смогут — на друг друга, развивать положительные отношения с разными и многими партнерами и избегать, насколько это возможно, становиться местом преткновения большого геополитического соперничества. Возможно, исходя из дальнейших событий, появится еще один урок — не строить политическую власть на подавлении граждан на основе религиозно-политической догмы. Но этот урок пока не проявился, и пока наименее убедительный», — резюмировал политолог.
С ним согласен и востоковед Руслан Сулейманов. Единственное, он отметил: в странах региона усилилось беспокойство в связи с тем, что носители авторитарных режимов в Центральной Азии увидели, как Израиль и США могут без санкций того же Совбеза ООН применять силу против тех, кого они считают неугодными или угрозой против себя и международного сообщества.
Реплика в сторону
Стокгольмский международный институт исследований проблем мира (SIPRI) опубликовал новый доклад о состоянии международной безопасности. В нем эксперты отмечают, что в течение 2024 года глобальная безопасность продолжила ухудшаться, военные расходы — расти, а новая гонка ядерных вооружений — набирать обороты.
Аналитики подчеркивают, что обнародованные на сегодня государственные военные стратегии и экспертные оценки не оставляют сомнений: гонка вооружений вошла в активную фазу особенно среди великих держав. Ее главные двигатели — США, Китай и Россия. А мотивацией служат девальвация доктрины ядерного сдерживания, изменение концепции современной войны плюс рост недоверия к прежним гарантиям безопасности — американским и международным.
Модель, в которой Соединенные Штаты и НАТО выступали в этом качестве, перестала работать. А это заставило остальные государства задумываться о собственном военном потенциале и увеличивать оборонные расходы.
А на фоне кризиса доверия к международным гарантиям меняется и подход к ядерному оружию. Хотя общее количество боеголовок пока по-прежнему сокращается, ядерные державы активно модернизируют свои арсеналы. SIPRI фиксирует возобновление гонки, а ее неизбежной частью станет расширение ядерного клуба. То есть рост количества стран, рассматривающих ядерное оружие как условие собственного выживания, практически неизбежен.
